Юбилей он отмечает выходом книги стихов и историй «Баба-Яга», а также нового сингла «Изменилось», записанного с молодым музыкантом и продюсером Антоном Макаровым. С ним же и к большой

радости поклонников неожиданно выпустил в 2019 г. первый в жизни и за несколько десятилетий на сцене сольный альбом «23». Получилась очень мощная, яркая, образная работа, тонкая, вдумчивая,

психологичная, в которой рок-н-ролл соединяется с элементами фанка, рэггей, джаза, арт-рока, авант-попа и множества других направлений. С каждой композицией она все глубже затягивает в

невидимую воронку, и чем дальше слушаешь — тем больше начинаешь смаковать детали, тексты, атмосферу звучания. Никаких аллюзий с «АукцЫоном»: это абсолютно самобытная история, которую оценили

мы записали вместе эти работы. Это был просто подарок судьбы. Да и дебютный альбом на шестом десятке — это классно, это здорово. Все произошло случайно — общие друзья показали ему мои стихи,

и он заинтересовался. Антон очень талантливый парень, слушает много хорошей, мелодичной музыки. Видимо, это накладывает отпечаток в том числе на его собственное творчество. Он очень

тактично взял мои стихи и сделал из них песни. Это не так просто, как кажется. — ПРИХОДИЛОСЬ МНОГО МЕНЯТЬ, КОРРЕКТИРОВАТЬ, ПОПРАВЛЯТЬ С ВЫСОТЫ СВОЕГО ПОЛОЖЕНИЯ, ВОЗРАСТА И ОПЫТА? — Нет. Там

были, конечно, какие-то технические доработки, убирались какие-то фразы, но я сразу сказал Антону: «Как вам удобно, так и делайте», и вообще не лез в процесс создания музыки, а услышал эти

замечательные мелодии, уже когда он приехал ко мне в Питер в «Гаркундель». Я записал в два приема голос, и все. Фото: Владимир Филиппов — ПОСЛЕ ВЫХОДА АЛЬБОМА НЕКОТОРЫЕ ГОВОРИЛИ, МОЛ,

«ГАРКУША ЗДЕСЬ НЕ ПОХОЖ САМ НА СЕБЯ». ХОТЯ, НА МОЙ ВЗГЛЯД, КАЖДЫЙ ТВОРЧЕСКИЙ ЧЕЛОВЕК — ОСОБЕННАЯ ВСЕЛЕННАЯ, КОТОРУЮ МОЖНО БЕСКОНЕЧНО ОТКРЫВАТЬ, НЕ ТАК ЛИ? — Я не знаю, что имели в виду те,

кто говорил, что я тут не похож на самого себя. Как кто? Как шоумен «АукцЫона», где я пляшу, кричу и бью в бубен? Конечно. То, как преподнесены мои тексты в этих композициях, нельзя назвать

пением, но это совершенно другая история. Я и не хотел, чтобы это напоминало «АукцЫон», и Антон тоже не хотел. Мы подошли к этому моменту осознанно, чтобы ни в коем случае не делать похоже.

У этой музыки своя индивидуальность. — ПЛАСТИНКА ПОЛУЧИЛАСЬ ЭКЛЕКТИЧНОЙ, МНОГОСЛОЙНОЙ. ЕСТЬ ЛИ В НЕЙ КАКОЙ-ТО ОБЩИЙ ЛЕЙТМОТИВ? — Не знаю, кто как услышит. Я точно могу сказать, что делал все

это с душой, сердцем, одновременно чувствуя, что здесь должен быть и драйв. Я выложился на все сто процентов и даже больше. Многие хвалят. Это очень приятно. Фото: Владимир Филиппов —

ГОВОРЯ О ВРЕМЕНИ И ПОКОЛЕНИЯХ, КОГДА БЫЛО ЛЕГЧЕ РАЗВИВАТЬСЯ, ПРОДВИГАТЬ СВОЮ МУЗЫКУ — ВО ВРЕМЕНА, КОГДА ВЫ НАЧИНАЛИ, ИЛИ СЕГОДНЯ? ОСОБЕННО, ЕСЛИ ЭТА МУЗЫКА ВСЕГДА НАХОДИЛАСЬ В СТОРОНЕ ОТ

МЕЙНСТРИМА, КАКИЕ БЫ ВРЕМЕНА НА ДВОРЕ НИ СТОЯЛИ… — Сложно сравнивать то время и это. Когда мы начинали вместе со многими другими коллективами, то просто писали песни, репетировали в свое

удовольствие и не думали о том, что когда-то будем их промоутировать, давать интервью, быть в телевизоре, тем более в Интернете, которого вообще не было. Сейчас другое время. Все музыканты

сидят в Сети. Вот они сочинили какие-то песни и думают, что все у них получится, но это не всегда так. Это на удачу — как повезет. Мне кажется, проблема в том, что сейчас многие хотят сразу

собирать стадионы, деньги и поклонниц, стало больше меркантильности, а мы об этом не думали. Конечно, есть талантливые коллективы, интересные музыканты, которые, например, играют не только

на гитарах, а используют старинные инструменты. Мой помощник Дмитрий Подосенов играет на колесной лире. Он выкладывает видео в Интернет и собирает довольно много положительных откликов,

потому что это необычно, это древний инструмент XII века. Но большинство групп все-таки звучат очень стандартно, просто играют рок-н-ролл, что-то похожее на ДДТ, «Алису», «Аквариум» и так

далее — то, что они сами слушают с юности. Я провожу «Гаркундель-фест», на каждом из которых выступает по 4 коллектива или сольных исполнителя, и могу сказать, что крайне редко можно найти

интересную самобытную группу. Очень редко.  — ЧТО ЕЩЕ ИНТЕРЕСНОГО ПРОИСХОДИТ В «ГАРКУНДЕЛЕ» ПОМИМО ФЕСТИВАЛЯ? — Много всего. Это же арт-центр, где мы проводим и выставки художников, и

мастер-классы, и кинопоказы, в общем, все, что связано с разными видами творчества. Фото: Владимир Филиппов — ЛЕТОМ ВЫ ПРОВЕЛИ ОНЛАЙН-ФЕСТИВАЛЬ «РОК НА ВОЛГЕ-2020», ТРАНСЛЯЦИЯ КОТОРОГО

ВЕЛАСЬ С ОГРОМНОЙ БАРЖИ, ГДЕ ВЫСТУПАЛИ РАЗЛИЧНЫЕ ГРУППЫ. ЗАДУМКА И ВОПЛОЩЕНИЕ ВЫШЛИ ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНЫМИ, НО КАКОВЫ БЫЛИ ОЩУЩЕНИЯ БЕЗ ПРИВЫЧНОЙ ДЛЯ ОПЕН-ЭЙРОВ ТОЛПЫ ЗРИТЕЛЕЙ? — Нет, было

комфортно. Я давно дружу с этой командой, провел четыре живых рок-фестиваля «Рок над Волгой», также веду фестиваль «Брат-2», посвященный одноименному фильму. В этом случае из-за пандемии

получился онлайн-формат. Время было такое — никуда не денешься. — ОНО КАК-ТО ОТРАЗИЛОСЬ НА ВАС? СЕЙЧАС ВСЕ НА ЭТУ ТЕМУ ФИЛОСОФСТВУЮТ… — В общем-то нет, потому что в начале апреля в прошлом

году была достаточно хорошая погода, и я просто уехал на дачу заниматься огородом. Великолепно провел время, иногда выезжал на какие-то мероприятия онлайн, потом уже и на живые, когда стали

снимать ограничения. Все было хорошо. Фото: Владимир Филиппов — ПОЛУЧАЕТСЯ, ЧТО УЖЕ БОЛЬШЕ ЧЕМ ПОЛЖИЗНИ ВЫ ПРОВЕЛИ С «АУКЦЫОНОМ». А ЧТО БЫЛО ДО, БЫЛА ЛИ ЖИЗНЬ? — Была, конечно. Я занимался

до этого дискотеками, бегал по магазинам и киоскам, искал пластинки, редкие журналы. Как правило, это были немецкие гэдээровские издания, а если удача поворачивалась ко мне лицом и я находил

английские или американские, то вообще счастье. Тогда же ничего не было, поэтому приходилось выискивать. Про музыкальные инструменты я вообще молчу. Магазины, где они продавались, были,

конечно, но это были не те инструменты, на которых можно было играть. К тому же нужны были и колонки, и провода, и динамики. Я сейчас говорю в шутку, что нужно закрыть все клубы,

репетиционные точки и студии, чтобы молодые музыканты могли ощутить такое на себе, осознать ценность. Сегодня у них все есть — любой инструмент, запись, лишь бы были деньги. Хотя опять-таки

все зависит от таланта, а не от технических средств. Если возвращаться к альбому «23», он был полностью записан практически на коленке одним человеком — Антоном. Когда был сделан минус, он

просто приехал в «Гаркундель», мы поставили микрофон, пюпитр и за три часа записали девять песен, а через месяц — за два часа еще шесть. Было бы Фото: Владимир Филиппов желание. — В

ИНТЕРНЕТЕ ХОДИТ ИСТОРИЧЕСКАЯ ЗАПИСЬ КВАРТИРНИКА «АУКЦЫОНА» У «МИТЬКОВ» 1994 ГОДА. АТМОСФЕРА ВЫГЛЯДИТ УДИВИТЕЛЬНО УЮТНОЙ. РАЗВИВАЕТСЯ ЛИ КАК-ТО ТРАДИЦИЯ ТАКИХ КАМЕРНЫХ ВЫСТУПЛЕНИЙ СЕГОДНЯ? —

В принципе, квартирником можно назвать и арт-сцену «Гаркунделя». У нас очень уютно, не так много мест — около 50. Бывает, правда, что народу собирается больше. Сейчас, например, проходит

мини-фестиваль «Театр шаманского бубна», на него приходит очень много людей. Всем нравится. Все довольны и счастливы. — ВАС ЧАСТО НАЗЫВАЮТ «ШОУМЕНОМ». КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ЭТОМУ ОПРЕДЕЛЕНИЮ?

— Спокойно. Это прерогатива журналистов — говорить «шоумен», «фронтмен», бывает, логотипом называют, бывает, наклейкой, еще как-то. Это все спонтанно происходит, как и с самим творчеством.

Никто даже не думал, и я в том числе, что когда-нибудь буду на сцене. По большому счету я не музыкант и не танцор, у меня нет профессионального образования в этих сферах, но все происходит

уже почти 40 лет, и это удивительно. — БЫЛ ЛИ В САМОМ НАЧАЛЕ СТРАХ СЦЕНЫ? ЕСЛИ ДА, ТО КАК ВЫ С НИМ СПРАВЛЯЛИСЬ? У МНОГИХ ЭТОТ СТРАХ ВОЗНИКАЛ ЕЩЕ В 80-Х — В ПУРИТАНСКИЕ И ОЧЕНЬ ЗАЖАТЫЕ ГОДЫ,

— ПРОСТО ОТ ТОГО, ЧТО ОНИ ВИДЕЛИ, КАК ВЫ «ЧУДИТЕ» НА СЦЕНЕ. ПРЕДПОЛАГАЛОСЬ, ЧТО НА ТАКОЕ СПОСОБЕН ТОЛЬКО ОЧЕНЬ ОТЧАЯННЫЙ ЧЕЛОВЕК… — Знаете, это было так давно, что я, честно признаюсь, не

помню. Думаю, что, наверное, все-таки был. Но мы тогда молодые были, на кураже и выходили на сцену с мыслью, что сейчас всех уберем, дадим жару — по-хорошему, разумеется. Хотя никто не умел

ни петь, ни играть. Мы театрализовали действие, у нас были костюмы, грим, и мы просто оттягивались. Сегодня крайне редко встретишь музыкантов, которые играют и тащатся от того, что они

делают. Ну, играют хорошо, поют неплохо, но такое, чтобы им самим было кайфово, я вижу крайне редко. Фото: Владимир Филиппов — МНОГИЕ ГРУППЫ РАСПАДАЮТСЯ, А «АУКЦЫОН» НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТИЛЕТИЙ

ЖИВЕТ И ТВОРИТ РАДОСТНО И СЧАСТЛИВО. В ЧЕМ СЕКРЕТ? — Есть три главные составляющие. Во-первых, важно, чтобы участники группы были не только хорошими музыкантами, но и людьми. Во-вторых —

чтобы все находились в равных условиях материально. У нас все в коллективе — от меня с Лёней Федоровым до звукооператора — получают равные доли гонорара. Ну и лучше, чтобы в группе не было

двух лидеров. Хотя, по факту, у нас их двое, но я танцую, а Лёня поет. И он не говорит, как мне танцевать, а я не учу его петь, так что никаких разногласий не возникает. Вот, наверное, из-за

этих факторов мы и играем так долго вместе. — ВЫ УЖЕ МНОГО ЛЕТ СВЯЗАНЫ НЕ ТОЛЬКО С МУЗЫКОЙ, НО И С КИНЕМАТОГРАФОМ. ЧТО ДАЕТ ЭТОТ ОПЫТ? — Мне это интересно. Если есть желание и время —

почему нет. Я не актер, я не заканчивал никаких специализированных заведений, у меня нет ни агента, ни портфолио, но меня довольно часто зовут в кино. По моим скромным подсчетам, я снялся

более чем в 30 совершенно разных фильмах. Я счастлив, что судьба подарила мне работу с Алексеем Балабановым. Сейчас, в начале марта, меня ждут очередные съемки в Москве для дипломной работы

одной девушки, которую курирует Алексей Учитель. Мне предложили роль командира космического корабля. Это любопытно. — «АУКЦЫОН» ИЗНАЧАЛЬНО ВОЗНИК КАК ЯВЛЕНИЕ, АБСОЛЮТНО НЕ ПОХОЖЕЕ НИ НА ЧТО

— НИ НА НАШЕЙ СЦЕНЕ, НИ НА ЗАРУБЕЖНОЙ. БЫЛИ ЛИ ВСЕ-ТАКИ КАКИЕ-ТО ВНУТРЕННИЕ РЕФЕРЕНСЫ, ТЕ, КТО ВДОХНОВЛЯЛ? — Наверное, это больше вопрос к Лёне Федорову, который слушает очень много

интересной музыки, в том числе зарубежной. Думаю, что сплетение этих влияний проявилось, конечно, и в его творчестве. Он же не только в «АукцЫоне» поет и играет, у него есть и сольные

проекты, также он пишет музыку для фильмов, даже соприкасается каким-то образом с балетом. Он творческий, гениальный человек. Глубина, энергетическая наполненность как раз и привлекают тех,

кто ходит к нам на концерты. Удивительно, что это люди абсолютно разных поколений, уже трех или четырех. Очень приятно, когда я смотрю в зал и вижу, что они получают удовольствие. Им хорошо

— и мне хорошо.