- Сейчас я весь в киноработе. И все проекты - масштабные, ответственные, творчески необычные для меня, несмотря на весь мой большой киноопыт. Как фильм "Волкодав из рода Серых

псов" Николая Лебедева, с которым я работал над фильмом "Звезда". Это будет первый отечественный фильм-фэнтези. Действие происходит в доисторической Руси. Там есть все

атрибуты блокбастера, например, сражения с мистическими существами. Но это совсем новый, нетрадиционный блокбастер - без войны, преступлений, "мочиловки", того, что себя уже

исчерпало. Это захватывающее зрелище, полет фантазии. И моя музыка должна этот полет передать. Безумно интересен и другой проект - фильм "Андерсен", который снял Эльдар Рязанов. С

ЧЕМ К СТА ФИЛЬМАМ. ЭТО И "ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО", И "ТОТ САМЫЙ МЮНХГАУЗЕН", И "ВАМ И НЕ СНИЛОСЬ"... А КАКИМ БЫЛО ВАШЕ КИНОКРЕЩЕНИЕ? - Фильм Евгения Фридмана

"Остров сокровищ". И надо сказать, что это было почти боевым крещением. Во-первых, я был абсолютно не уверен, что мою музыку возьмут. Во-вторых, фильм снимался в Крыму, где

разыгралась холера. Прорываться туда мне пришлось с трудом - давал подписку, что не вернусь до окончания карантина. А летел в самолете, где было всего шесть врачей. Я приехал в Ялту. Женя

дал мне ключи от комнаты с разбитым пианино. И сказал: "Вот тебе четыре дня на то, чтобы сочинить музыку, а потом решим, будем мы работать вместе или нет". Помню, как там сидел и

забыл про все. Передо мной были только образы любимой в детстве книги. И я сочинил музыку, а Женя сказал: "Все! Это то, что надо". После чего я благополучно из Крыма сбежал. -

ПОЧЕМУ СЕЙЧАС СНОВА ТАК ЗАХВАТИЛА КИНОМУЗЫКА? - Те проекты, в которых я работал, например, "Дело о мертвых душах" Павла Лунгина или "Заяц над бездной" Тиграна Кеосаяна,

показывают, что наш нынешний кинематограф достоин своей исторической ретроспективы. Вообще же смотрю мало чего и в кино хожу мало. - А КАК ПОЖИВАЕТ ТЕАТР АЛЕКСЕЯ РЫБНИКОВА, ОН ЖЕ МУЗЫКАЛЬНАЯ

СТУДИЯ КОМПОЗИТОРА? - Своей сцены у нас по-прежнему нет. Но мы тем не менее работаем. Недавно выпустили спектакль "Бу-ра-ти-но!", который идет на сцене Театра Терезы Дуровой. -

КАК, ОПЯТЬ БУРАТИНО? - Опять. Буратино - герой на все времена. Дело в том, что фильму уже 30 лет, а мне захотелось, чтобы сказка зазвучала по-современному. Это музыкальный спектакль для

детей. За такие жанры сейчас мало кто берется. Вот мне и захотелось детишек порадовать. И самому ужасно любопытно было. Знаете, как интересно наблюдать, как дети завороженно смотрят

спектакли. "Буратино" оказался интересным не только мне, но и театральным звездам, которые в нем играют, - Светлане Немоляевой, Александру Лазареву, Федору Чеханкову и другим. Вот

уж ни за что не мог подумать. А они с таким удовольствием играют и поют! Кстати, "Буратино" поставлен и в Петербурге, и в Минске. В Минске спектакль поставили еще два года назад. И

он уже получил премию "Золотой Витязь". Собственно, он меня и сподвиг - когда я увидел, как во время спектакля дети танцуют, веселятся. Вообще же сам наш Буратино и родился в

Минске: фильм снимался на студии "Беларусьфильм". - ЧУВСТВУЮ, СКАЗОЧНАЯ ТЕМА С ВАМИ НЕРАЗЛУЧНА. ВОТ И ВО ВРЕМЯ ВАШЕГО ЮБИЛЕЙНОГО КОНЦЕРТА В БОЛЬШОМ ЗАЛЕ КОНСЕРВАТОРИИ ИСПОЛНЯЛАСЬ

СЮИТА ИЗ БАЛЕТА "КОТ В САПОГАХ". - "Коту" я обязан тем, что вообще стал композитором. - ЧТО ЭТО ЗА ИСТОРИЯ ТАКАЯ? - Началось все с того, что я с треском провалился на

экзамене в музыкальную школу: не смог ни спеть, ни ритм простучать. Но моя мама, донская казачка, - у нее характер несгибаемый - повела меня в Гнесинский институт в педпрактику, и два года

со мной занимались студенты. В результате я поступил сразу в третий класс Центральной музыкальной школы для одаренных детей. И сразу начал сочинять. Обожал музыкальный театр. А моя мама -

кошек. У нас в доме жили по 10 кошек, в том числе беспризорные. Так что на "Кота" меня вдохновила живая натура. Начал писать свой балет в 10 лет, в 12 закончил. Конечно, очень

хотел свою музыку кому-нибудь показать. А папа мой был скрипачом в оркестре кинематографии. И как-то на записи какого-то фильма подошел к Араму Ильичу Хачатуряну и попросил мое произведение

прослушать. Арам Ильич не только "Кота" прослушал, но и сразу взял меня в свой класс. Потом я и консерваторию, и аспирантуру у него закончил. Так что если бы не "Кот",

моя композиторская судьба, возможно, не сложилась бы. - НА ВАШЕМ ЮБИЛЕЙНОМ КОНЦЕРТЕ ПРОЗВУЧАЛА И "ЮНОНА". РАЗВЕ БОЛЬШОЙ ЗАЛ КОНСЕРВАТОРИИ И РОК-ОПЕРА СОВМЕСТНЫ? - Так в том-то все

и дело, что "Юнона" была написана именно как симфоническое произведение. И на двух миллионах пластинок, которые в свое время разошлись, не было никаких рок-групп, бас-гитар,

ударников. Там был Государственный оркестр СССР, Академический хор. Там вообще не было никакой рок-оперы - была опера симфоэлектронная. Рок-опера появилась уже позже, в Ленкоме, и во многом

из-за того, что там не было большой оркестровой ямы, места для хора. А в консерватории все прозвучало так, как было написано. Моя же мечта осуществится тогда, когда все будет поставлено

вместе, как спектакль - с актерами, но с большим оркестром, хором. Это абсолютно новый жанр. - НЕ ХОЧЕТ ЛИ ПОСОДЕЙСТВОВАТЬ ОСУЩЕСТВЛЕНИЮ ВАШЕЙ МЕЧТЫ ВЕЛИКИЙ МОДЕЛЬЕР, ПРОДЮСЕР И МЕЦЕНАТ ПЬЕР

КАРДЕН, КОТОРЫЙ, КАК ИЗВЕСТНО, ОРГАНИЗОВАЛ ГАСТРОЛИ "ЮНОНЫ" В 1983 ГОДУ В ПАРИЖЕ, А СЕЙЧАС ГОТОВИТСЯ КО ВТОРЫМ, ЮБИЛЕЙНЫМ? - Для его театра такая идея не годится - он слишком

маленький. Вообще же Карден предлагал мне несколько вариантов сотрудничества - не буду говорить, какие. - А ПОЧЕМУ В НАЧАЛЕ ВАШЕГО ПУТИ, КОГДА ВЫ РАБОТАЛИ В ЧИСТО СИМФОНИЧЕСКОМ ЖАНРЕ, ВАС

ОТСТРАНИЛИ ОТ КОНЦЕРТНЫХ ЗАЛОВ, А СОЮЗ КОМПОЗИТОРОВ ДАЖЕ СЛАЛ НА ВАС В ЦК ДОКЛАДНЫЕ ЗАПИСКИ? - Я просто не вписывался в существовавшую структуру: либо ты официальный композитор, который

пишет нечто, приветствующее партию, либо ты должен стать диссидентом. Ни то, ни другое мне не подходило - меня интересовала сама музыка. Свою первую симфонию я посвятил Хачатуряну, а вторую

и третью написал в стол. В стол писать не хотелось. И это просто перестало быть интересным. Зато интересной стала появившаяся рок-музыка, захотелось экспериментировать, исследовать новые

формы музыкального языка. - И ВСЕ ЖЕ, СУГУБО ААДЕМИЧЕСКАЯ КОМПОЗИТОРСКАЯ ШКОЛА - И ВДРУГ РОК. ИНТЕРЕСНО, ЧТО БЫ СКАЗАЛ ПРО "ЮНОНУ" АРАМ ИЛЬИЧ? - Думаю, похвалил бы. Он, хотя и был

строгим симфонистом, все жанры любил. Я вообще считаю, что первую рок-музыку он и написал. Это "Танец с саблями", где такая чудовищная энергия, такой чудовищный ритм! Куда там

Пресли со своим рок-н-роллом! Наверное, Арам Ильич и роковые настроения во мне зародил. Мама рассказывала, как у меня глаза горели, когда по радио я слышал "Танец с саблями".

Вообще же я только сейчас понимаю, какой смелостью с моей стороны было, будучи совершенно академическим музыкантом, шагнуть в дебри рока. На этом пути можно было запросто погибнуть: эта

музыка расцвела и увяла, и можно было сгинуть вместе с ней. - ЧТО ПОДВИГЛО ВАС СТАТЬ ПРЕЗИДЕНТОМ НЕДАВНО ПРОШЕДШЕГО В МОСКВЕ ФЕСТИВАЛЯ МУЗЫКАЛЬНОГО ТЕАТРА? - Огромное количество музыкальных

коллективов и их желание, как и мое собственное, экспериментировать. Коллектив из Беларуси, например, представил постановку по мотивам чеховского "Вишневого сада" в жанре

пластической драмы: на сцене не было спето ни одной ноты, все выражалось только пластикой. Вообще в современном искусстве не нужно бояться экспериментировать. Даже если в плохом спектакле

будет 10 процентов прорыва, уже хорошо. Не надо бояться делать глупости! - А ЧТО ВЫ ВООБЩЕ ДУМАЕТЕ О ПЕРСПЕКТИВАХ ОТЕЧЕСТВЕННОГО МУЗЫКАЛЬНОГО ТЕАТРА? У НАС ВЕДЬ СЕЙЧАС ТАКАЯ МЮЗИКЛОМАНИЯ

РАЗЫГРАЛАСЬ. ВОЗМОЖНО ЛИ ПОЯВЛЕНИЕ В РОССИИ ЧИСТО РОССИЙСКОГО МЮЗИКЛА? - Мюзикл - интернациональное искусство, как симфония, балет, опера. Другое дело, что мы так резко бросились в сторону

Запада, поставили так много западных спектаклей. Освоили, наелись и сейчас должны сделать новый шаг. - В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ ВАМ ПРИХОДИЛОСЬ ИДТИ В КОНТРАТАКУ, ПРОБИВАЯ СВОЕ ТВОРЧЕСТВО. НО НЕ

СЛОЖНЕЕ ЛИ СЕЙЧАС ПРОБИВАТЬ НАСТОЯЩЕЕ СКВОЗЬ МАССУ БЕЗВКУСНОГО, БЕЗДАРНОГО, ЗАПОЛОНИВШЕГО НАШИ НЫНЕШНИЕ ВСЕРАЗРЕШАЮЩИЕ ВРЕМЕНА? - Знаете, недавно мне в голову пришло одно мрачноватое

сравнение, связанное с нашими временами. Представьте, что наступило солнечное затмение и все цветы увяли. А всяческие мхи и лишайники почувствовали свою силу. Но, с другой стороны, не все

так жутко: ведь востребованной оказалась и моя детская сказка, и киномузыка, и симфония, и "Юнона" уже 25 лет идет. Но за молодых людей немножечко страшновато, потому что они

считают: заниматься настоящим искусством сейчас бесполезно, нужно идти за спросом. - И ВАШ СЫН, КОМПОЗИТОР, ТОЖЕ ТАК СЧИТАЕТ? - Он написал много песен, музыку к фильмам, выпустил свой диск,

но тоже не может определить точку приложения сил - так, чтобы обратить на себя внимание. Это сейчас очень сложно. Потому что композиторы превратились в обслуживающий персонал: они

обслуживают либо шоу-бизнес, либо сериалы. Эту печальную ситуацию можно поправить неким государственным вмешательством. Сейчас у нас проходит очень много разных фестивалей. Но нет таких, на

которых бы звучала, как раньше, специально заказанная музыка, разных жанров и направлений. Так вот, государство может достойную музыку заказывать, но и соответственно должно за нее и

платить. - ЛИЧНО МНЕ ОЧЕНЬ ОБИДНО ЗА КОМПОЗИТОРОВ. СЕЙЧАС КАК-ТО НЕ ПРИНЯТО УПОМИНАТЬ ИХ ИМЕНА. НАЗЫВАЮТ ЛИШЬ ИМЕНА ПЕВЦОВ. НЕ БОИТЕСЬ, ЧТО ВАША МУЗЫКА ОСТАНЕТСЯ БЕЗЫМЯННОЙ? - Настоящее

никогда не останется ни безымянным, ни забытым. Огиньский с его одним-единственным полонезом на века останется. - ОГИНЬСКИЙ - НА ВЕКА. А ОДИН ИЗВЕСТНЫЙ КОМПОЗИТОР СКАЗАЛ МНЕ, ЧТО

"ЮНОНА", А ЗНАЧИТ И ВЫ, - НА ВЕКА. ВЫ ЭТО ОЩУЩАЕТЕ? - А куда денешься?