Play all audios:
Тот проект открывался в феврале в день рождения главного героя - Уильяма Фокса Генри Тальбота, сумевшего закрепить на бумаге рисунки "карандаша природы", то бишь солнца, и
назвавшего эти рисунки "калотипиями". Нынешняя выставка открылась в день рождения Луи Жака Манде Дагера, театрального художника, танцора, устроителя одной из самых знаменитых
диорам в Париже. Французы Дагер и его компаньон химик Ньепс использовали серебряные пластины и получали после их обработки парами ртути сразу позитив. В отличие от снимков Тальбота дагеротип
нельзя было тиражировать. Он был всегда в одном экземпляре. Отсюда уточнение названия выставки - 1/1: один экземпляр тиража из одного возможного. Дагеротипы и первые автохромы - изобретение
братьев Люмьер, позволившее делать цветные снимки на стеклянные пластины - для выставки в ГМИИ им. А.С. Пушкина дали не только наш Исторический музей, но и Французское фотографическое
общество плюс Национальная библиотека Франции. Обычно историки фотографии не забывают упомянуть, что именно придуманный Тальботом "перевод" изображения из негатива в позитив дал
возможность тиражировать фото. А значит, стал основой фотографии ХХ века. Подразумевалось, что дагеротипы оказались тупиковой ветвью развития. Новая выставка в ГМИИ им. А.С. Пушкина
доказывает, что у дагеротипов все же есть "наследники", пусть и не по прямой. В качестве таких дальних "родственников", объединенных "фамильным сходством", и
выступают автохромы и поляроиды. Раритетное собрание поляроидов предоставила венская галерея OstLicht Collection. Экспозиция выставки апеллирует не к логике осмысления, а к магии фотографии,
что сродни театральной Объединив три фотографические технологии - дагеротипы, автохромы и поляроиды, музей одним выстрелом убил пару зайцев. Во-первых, выбрал внятный принцип выделения
сюжета для рассказа об истории фотографии. Во-вторых, уникальность собранных работ стала поводом перекинуть мостики к истории фотографии как части истории искусства. Соединяя прихотливо
снимки трех технологий и трех веков - от XIX до XXI, куратор делает акцент на произвольности сближений, рожденных сходством объектов, жанров или перекличками с историй живописи. Авторы
проекта не сочли нужным рассказать подробно о фотографах. Меж тем трудно представить выставку, где об авторах картин не сообщали бы почти ничего. Об удивительном Антонене Персонна, чья
коллекция импрессионистов украсила музей д"Орсе, хотя бы упоминается в видеоролике, который можно увидеть на выходе из залов… Там же есть анимационный фильм об Анселе Адамсе…Но про
остальных, будь то влиятельный Сергей Левицкий, или выходец из Франции Иосиф Пейшес, снимавший в России в 1850-х, или Андре Ашет, представленный снимком "босоножки" а ля Айседора
Дункан, нет информации даже в каталоге. Что ж, порадуемся, что есть список произведений и список фотографов. Экспозиция выставки апеллирует не к логике осмысления, а к магии фотографии, что
сродни театральной. Щелкает выключатель, и освещается миниатюрная сцена, на которой появляется девочка на пороге дома или дамы, которых овевает легкий бриз на набережной в порту… Этот театр
интимный, очень личный. Он втягивает в чужую историю. Словом, пленяет. И это тот плен, из которого не хочется бежать.