Play all audios:
Мы находимся в Вефиле, городе, где Иакову было видение лестницы, по которой ангелы поднимались и спускались с небес. Времена наивысшего великолепия царей Давида и Соломона остались в
прошлом: царство Израиля разделилось. Тем не менее в Северном царстве (называемом «Израиль» в отличие от «Иуды», Южного царства) всё хорошо: Израиль пользуется слабостью своих соседей, чтобы
завоевать Трансиорданию. В экономическом отношении северные земли более плодородны, чем южные. Более того, развитие торговых отношений с финикийскими городами позволяет появиться
процветающему среднему классу. Самария, столица, превратилась в богатый и красивый город. На религиозном уровне древнее святилище Вефиль было возрождено за счёт Иерусалима. Оно стало
важным центром паломничества. Был восстановлен культ золотого тельца (3 Царств 12,25-33), хотя позже был введён и культ Ваала. Всё было благополучно за исключением социальной ситуации,
которая порождала множество бедных и отверженных людей. Продавали праведника за серебро и бедного – за пару сандалий (Ам 2, 6). Шёл приблизительно 760 год до нашей эры. Иеровоам II расширял
свои границы до Самарии (4 Царств 14,23-29). Обширный контроль над торговыми путями приводил к экономическому развитию. Тем временем аристократия, воспользовавшаяся этой ситуацией,
заботилась только о том, чтобы жить в роскоши. Те, кто не разбогател, становились бедными. По всей стране росли рука об руку идолопоклонство, моральный упадок и несправедливость, и всячески
нарушался закон. Вефиль был царским святилищем раскольнического культа, представлявшего политику Иеровоама II. Амасия, официальный священник, не испытывал недостатка в субсидиях. Амос, в
свою очередь, пришёл туда по настоятельному призыву Бога. Он не мог противиться этому зову, хотя и не был священником или «профессиональным» пророком (7,14): он был простым пастухом и
земледельцем, но вовсе не невеждой, потому что хорошо знал историю соседних стран. Амос был уроженцем Текоа, селения к югу от Иерусалима, из Иудейского царства. Он, деревенский житель, не
любил города и с недоверием относился к горожанам. Несправедливость – это не только факт, который может быть определён законом: она также свидетельствует о бессилии закона, любого закона.
Вот почему между действующим законом и актом несправедливости всегда должен находиться пророк. Амос описывает социальные и религиозные условия жизни Народа Божьего: угнетение, насилие и
грабежи – это последствия деградации общества, в котором нет справедливости, где исповедуется ложная религия, не имеющая ничего общего с Богом. За всё это народ ожидает суд, враг нападёт на
страну и уведёт связанных пленников, держа их за крюки, продетые через губы. Пророку были даны три видения о разрушении, наполненные символами деревенской жизни (гл. 7). В первом изображены
саранча и кузнечики, пожирающие растения, а во втором – пожар, полыхающий в сельской местности. Пророк должен стать посредником. Поэтому он ходатайствует, и Божий суд приостанавливается. В
следующем видении пророк замечает свинцовый отвес. Израиль подобен наклонной стене, которая вот-вот рухнет. Дважды Бог слышит молитву Амоса и проявляет милосердие, но из-за отсутствия
покаяния народа Бог вынужден вершить Свое правосудие. Эти угрозы не радуют священника, отвечающего за святыню. Он обвиняет пророка в заговоре против царства. Амасия высокомерным тоном
приказывает ему вернуться в свой город и там зарабатывать на жизнь. Но мужество пророка берёт верх над обвинениями. В своём ответе Амос заявляет, что он не пророк, которому платят за
пророчество: «Я не пророк и не сын пророка». Амасии он предвещает, что его жена будет обесчещена в городе, а сыновья падут от меча. Отношения между священником и пророком накаляются до
предела. И снова пророк призывает народ к обращению (гл. 8): он видит корзину со спелыми плодами, и Господь объясняет ему, что это символ того, что «приспел конец народу Моему, Израилю: не
буду более прощать ему». Страна несётся к погибели из-за своей жадности, нечестной торговли и жестокости по отношению к бедным. Последнее видение – это жертвенник, который необходимо снести.
Это говорит о том, что время суда неизбежно приближается (глава 9). За этим следует знак будущего восстановления. Последние слова пророка возвещают о восстановлении Израиля, о возвращении
народа после изгнания. Послание Амоса ясно: Бог – это учитель мира. Преступления и нечестие, где бы они ни происходили, ненавистны Ему и подлежат Его суду (1,3-2,3). Принадлежность к Народу
Божьему – это привилегия, но она не исключает справедливости (Ам 3,2). Завет, который Бог заключил со Своим народом, имеет вертикальное и горизонтальное измерение. Любить Бога – значит
уважать бедных. Декалог должен направлять законодательный дискурс. Несправедливость – это отрицание права. Быть пророком – значит истолковывать настоящее во времени и вне времени в свете
завета; помогать людям осознать, что они принадлежат к народу завета. Священник Амасия – всего лишь служитель культа в царском святилище. Он думает только о себе, а не о пастве. В этом
контексте возникает осознание пророческого служения как обязанности возвещать слово, о котором нельзя молчать: «Господь Бог сказал, – кто не будет пророчествовать?» (Ам 3,8). Пророк Амос
выступает против несправедливости, которая доминирует в человеческих отношениях как внутри Израиля, так и в отношениях с соседними государствами. Жизнь в беззаконии обесценивает религиозные
богослужения, которые становятся не встречей с Богом, а проявлением эгоизма (Ам 2,8). Чтобы искоренить ложную уверенность Израиля, Амос бросает вызов искажённым толкованиям избранности:
будто она является гарантией верности и праведности. Бог призывает Амоса, когда тот ходил за скотом, и делает его пастырем Израиля, как это было с Моисеем и Давидом. Амос становится
инструментом откровения в руках Бога. Пастухи, ухаживающие за стадом, в основном и составляют историю Израиля, начиная с Авеля. Святой Василий Кесарийский, основатель социального
христианства и Василиады, богадельни для бедных, престарелых и сирот в Каппадокии, является истинным учеником Амоса. Он подчёркивал, что блага земли исходят от Бога, являются Его
собственностью, а люди – лишь «управляющие» ими, а не собственники, которые могут делать с ними все, что захотят (Василий, _Hom. VI de avarizia_, 2). Он понимал важность первой Заповеди
блаженства Иисуса, защитника малых сих: «Блаженны нищие, ибо они взойдут на лествицу Иакова». О. Фредерик Маннс OFM _(доцент экзегетики Нового Завета на Францисканском библейском факультете
в Иерусалиме)_